Пограничный легион [сборник] - Зейн Грей

Такие большие охотничьи караваны, как этот, постоянно приезжали в Спрэг. Охотники обычно привозили много новостей, поэтому на поляне их всегда встречала толпа людей. Впереди Тома ехало с полдюжины повозок, и последней из них правил Пилчэк. Высокого худого разведчика сразу окружили охотники, жаждущие узнать, что нового в охотничьих областях.

Среди встречавших Том заметил Бэрна Хэднолла и Дэва Стронгэрла. Как хорошо они выглядели! Лица у них были белые и не такие обветренные, как раньше в прерии. Они показались ему веселыми и оживленными. Том быстрым и решительным движением отбросил вожжи и соскочил с повозки.

— Здравствуйте, ребята! Как я рад видеть вас! — сердечно сказал он.

Оба крепко обняли его и потом уже не отходили.

— Послушайте, ребята, вы не принесли с собой выпивку? — спросил Том, стараясь скрыть, как тронут он теплой встречей. — Я еще не совсем пришел в себя после тряски по прерии.

— Том… я… все мы боялись, что вы никогда не вернетесь, — вырвалось у Бэрна. — Вы отлично выглядите! Похудели, а может быть, и закалились… Право, я очень рад.

— Том… у меня ребенок… мальчик! — сообщил Дэв, и его мужественное лицо просветлело.

— Вот как! Поздравляю вас… Очень рад. Как идет время! Кажется, еще недавно…

— У нас есть и другие новости, но мы расскажем их по дороге домой, — прервал его Бэрн. — Том, я купил те пятьсот акров, которые так нравились отцу. Помните? Вы можете приобрести участок по соседству со мной, на берегу реки. Дэв устроился там же. Город растет. У нас есть и банк, и школа. Вот подождите, увидите учительницу…

Он запнулся: взгляд Дэва заставил его замолчать. Тогда Дэв, человек более практичный, тут же взял у Тома сумку с вещами, ружье и сверток одеял.

— Вы поедете с нами сейчас же, — решительно заявил он, когда Том стал извиняться и отказываться. — Эти лошади и повозки принадлежат Пилчэку, вероятно?

— Да, это его повозка, — ответил Том.

— Ну а теперь пошли, охотник, — сказал Дэв.

Они вытащили Тома из толпы, усадили в повозку, и, пока Бэрн укладывал его багаж сзади, Дэв уселся рядом и погнал пару лошадей по дороге вдоль реки.

Если приветливая встреча Бэрна и Дэва тронула Тома, то прием, оказанный ему женщинами, глубоко его взволновал. Все они стояли на пороге красивого деревенского дома Бэрна. Его жена от радости расплакалась. Сэлли Хэднолл звонко поцеловала Тома, к его большому смущению. Миссис Хэднолл, на лице которой были видны следы горя, встретила его так сердечно, что Тому стало стыдно, как мог он забыть этих славных людей! Она первая вошла в дом вместе с ним. Том увидел большую, освещенную солнцем комнату. Он собрался заговорить, но взволнованное лицо миссис Хэднолл, ее глаза заставили его замолчать. И все остальные казались каким-то возбужденными, как будто-то что-то скрывали.

— Том, вы изменились, — быстро начала она. — Вы уже не мальчик! Я вижу, как вам тяжело возвращаться к нам.

— Да, из-за… Милли, — просто ответил он. — Но не думайте, что я не рад видеть всех вас. Я очень рад! Вы мои добрые друзья. Мне совестно, что я никогда не ценил этого так, как следовало бы. Но эта суровая жизнь там…

— Не говорите, — сдержанно прервал миссис Хэднолл. — Вы знаете, как это мучает меня… Но, Том, не будем вспоминать прошлого. Подумаем о настоящем!

— Мое сердце живет только прошлым. Это, кажется, было так давно. Я…

— А вы не думали о том, что Милли, может быть, и не пропала? — спросила она.

— Да, вначале я думала так. Но потом всякая надежда у меня исчезла, — тихо ответил Том.

— Дорогой мой! А мы слышали, что она не убита и не попала в плен и что с ней ничего не случилось, — мягко сказала миссис Хэднолл.

— Вы слышали, что с ней ничего не случилось?! — взволнованно спросил Том. Он был потрясен. Эти люди что-то скрывают от него?

— Том, мы точно знаем, что она не погибла! — воскликнула миссис Хэднолл.

Пораженный, он отпрянул назад. Он начинал понимать, почему они так странно ведут себя. Он почуял правду! Милли Фэйр не умерла! На мгновение он закрыл глаза и собрал все свои физические и душевные силы, чтобы справиться с нахлынувшей на него радостью. Он должен овладеть собой и не пропустить ни слова из рассказа этой женщины, вернувшей ему любовь и жизнь. Сердце его бешено забилось в сладостной муке…

— Милли здесь, — сказала миссис Хэднолл. — Мы не раз пытались сообщить вам об этом, но никак не могли разыскать вас. Милли жила здесь… с тех пор, как спаслась от Джэтта и от индейцев. Она преподает теперь в школе. Милли все время ждала вас… Она так любит вас!

Том прошептал:

— Я вижу по вашему лицу, что это правда, но я не могу поверить… Я хочу видеть ее!

Миссис Хэднолл открыла дверь и вышла. Кто-то неслышно проскользнул в комнату — девушка или женщина с горящим лицом и блестящими черными глазами! Неужели это Милли Фэйр?

— О… Том! — тихим, прерывающимся голосом воскликнула она. Девушка сделала шаг вперед, протянула руки, но потом отступила назад и прислонилась к двери. — Ты… не узнаешь меня?

— Я потерял всякую надежду, — прошептал Том как бы про себя. — Это слишком неожиданно! Мне не верится… Это ты, это твои глаза, которые я так любил!..

— Я — твоя Милли, живая… живая!.. — крикнула она и бросилась к нему в объятия.

Некоторое время спустя они стояли у открытого окна и смотрели на золотистый закат солнца. Она рассказала ему свою историю. Том мог только поражаться и восхищаться ею: она расцвела и была прекрасна, но осталась такой же простой, как в былые времена.

— Ты никогда не должен уезжать от меня. Не будешь и охотиться на бизонов! — сказала она, и в тоне ее слышались и требование, и мольба.

— Нет, Милли! — ответил он и рассказал о том, как в паническом страхе убегало стадо.

— О, это страшно! — заметила она. — Я всегда любила бизонов.

Миссис Хэднолл весело окликнула их с порога:

— Том… Милли! Одной любовью не проживешь. Ужин готов.

— Мы не голодны, — мечтательно ответила Милли.

— Нет, голодны, — энергично возразил Том. — Мы идем… Милли, я очень проголодался. Полтора года на бизоньем мясе!

— Я пошутила, — шепнула она и, опустив свои черные, как ночь, глаза, прильнула к нему. — Ты помнишь, когда день моего рождения?

— Я никогда этого не знал, — улыбаясь, ответил он.

— Завтра.

— Что ты! Ну, значит, я вернулся как раз вовремя. Ведь тебе восемнадцать лет?

— Ах, так ты забыл? Девятнадцать! Ты опоздал на целый год!

— Я никогда не забывал о том, что должно было произойти в день, когда тебе исполнится восемнадцать лет, хотя точной даты и не знал.